|
В ответ на произведения Виктора Долгалева- 2 часть. - Ольга Ю.
Ной - как он ухаживал за животными? - Николай Погребняк
Каждый зимний день, видя, сколько сена заносят, а затем, сколько навоза выносят из коровников в их деревне, мой знакомый представил, насколько ужасной была участь семьи Ноя на ковчеге. Ведь там было каждой твари по паре... Утро раннее - Надежда Тычкова
>>> Все произведения раздела Публицистика >>>
|
Драматургия :
Сценка - Светлана Кнорр
Поэзия :
Стих посвящённый убиенному священнику Даниилу Сысоеву - Виктор Шпайзер
http://www.pravoslavie.ru/news/32755.htm
Проза :
Реальность - Андрей Скворцов
Я специально не уточняю в самом начале кто именно "он", жил. Лес жил своей внутренней жизнью под кистью и в воображении мастера. И мастер жил каждой травинкой, и тёплым лучом своего мира. Их жизнь была в единстве и гармонии. Это просто была ЖИЗНЬ. Ни та, ни эта, просто жизнь в некой иной для нас реальности. Эта жизнь была за тонкой гранью воображения художника, и, пока он находился внутри, она была реальна и осязаема. Даже мы, читая описание леса, если имеем достаточно воображения и эмоциональности можем проникнуть на мгновение за эту грань.
История в своём завершении забывает об этой жизни. Её будто и не было. Она испарилась под взглядом оценщика картин и превратилась в работу. Мастер не мог возвратиться не к работе, - он не мог вернуть прежнее присутствие жизни. Смерть произвёл СУД. Мастер превратился в оценщика подобно тому, как жизнь и гармония с Богом были нарушены в Эдеме посредством суда. Адам и Ева действительно умерли в тот самый день, когда "открылись глаза их". Непослушание не было причиной грехопадения. Суд стал причиной непослушания.
И ещё одна грань того же. В этой истории описывается надмение. Надмение не как характеристика, а как глагол. Как выход из единства и гармонии, и постановка себя над и вне оцениваемого объекта. Надмение и суд есть сущность грехопадения! |
